17 марта в Дублине, во время празднования дня Св.Патрика, будет открыта бесплатная экспозиция для всех желающих увидеть ту самую Книгу Келлса.
http://www.bookofkells.ie/
*тут должен быть невероятно печальный смайл* А я туда ну никак не попаду...
суббота, 13 марта 2010 г.
Ошо "Книга Эго"
Эту книгу никак не могу найти в сети в текстовом формате. А книга такая полезная! Поэтому я решила принтскрином страницы выложить, ибо ну ооооооочень полезный вопрос затрагивается.
Вообще книга маленькая, но я читаю ее очень долго - много информации вложено в нее.
Во вложения еще прикреплю книгу в djvu формате- может кому пригодится.
Вообще книга маленькая, но я читаю ее очень долго - много информации вложено в нее.
Во вложения еще прикреплю книгу в djvu формате- может кому пригодится.
Про друзей, привыкших слышать только себя ("СГ", вчера)
ТОЛЬКО "УГУ"
Если это правда, что мужчины любят глазами, то что же они все-таки делают ушами? Не слушают, это точно, но что же тогда? Мой старый, добрый друг позвонил, чтобы голосом первооткрывателя сообщить о грядущем участии музыкального коллектива Петра Налича в конкурсе «Евровидения». «Ты не представляешь, - захлебывался добрый друг, - какие талантливые ребята!» «Кто не представляет, какие талантливые ребята? Я не представляю, какие талантливые ребята? - переспросила я. - Да я тебе три года назад про Налича впервые рассказала, напела «Гитар» со всеми фиоритурами, и с тех пор регулярно это имя в наших диалогах всплывает. Каждый раз, когда ты звонишь, я тебе говорю: подожди, музыку убавлю, дочка Налича слушает. Это же я тебе когда-то рассказала, что в нем течет балканская кровь. И что он жутко интеллигентный, культурный и уравновешенный, чем выгодно отличается от прочих представителей отечественного шоу-бизнеса. Больше того, я иногда цитирую строчки из песен Петра Налича в своих заметках и ты над ними весело смеешься. А когда я говорю тебе, что скачала новый диск Налича и спрашиваю, не прислать ли тебе его послушать, ты всегда с одинаковой готовностью отвечаешь: «Угу!» Я присылала тебе его музыку, ты слушал ее когда-нибудь?». «Не помню, - чистосердечно признался мой добрый друг. - Может, и слушал. Ну, я как-то не думал, что ты его так любишь. Да и вообще не придавал значения твоим словам. А тут вот «Евровидение», сама понимаешь, серьезное дело».
Милый, милый, как говаривала незабвенная фрекен Бок. Это даже не повод обижаться. Я уже знаю, что, вернее, кто будет после Налича. Однажды этому же самому доброму другу чужая тетя, соседка по «маршрутке», посоветует читать Людмилу Улицкую, и он, распростершись душой к простой, уставшей, но такой начитанной женщине, выскочив на две остановки раньше собственного дома, немедленно помчится в ближайший книжный магазин, купит там «Даниэля Штайна», а потом, прибежав домой, с изумлением обнаружит у себя на полке точно такой же том. «Ты знаешь, - позвонит он мне вечером, чтобы поделиться этой невероятной историей, - сегодня был такой смешной случай. Я в «газели» с одной теткой познакомился, милейшая женщина, такая добрая, простая, чистая, невероятно искренняя. В общем, она читала книжку одной писательницы, Людмилы Улицкой, а я никогда о ней не слышал, и вот мы разговорились, так она, эта Улицкая, оказывается, букеровский лауреат! Я потом даже вышел у книжного, пошел, купил роман «Даниэль Штайн, переводчик», прихожу домой, а тут, представляешь? У меня, оказывается, эта книга есть! Дома! Откуда взялась, понятия не имею! Наверное, это у меня уже Альцгеймер! Алло, ты меня слышишь?».
Да, я тебя слышу, дорогой, слышу хорошо, как никогда. У меня-то с ушами все в порядке. И - нет, это у тебя не Альцгеймер. Тебе до Альцгеймера еще далеко, ведь ты наизусть помнишь все номера мобильных телефонов, даже мой почему-то помнишь. Это всего лишь твои мужские уши, над странной анатомией которых еще предстоит попотеть не одному поколению ученых. Твои особенные мужские уши пропускают мимо себя любую информацию, которая исходит от меня. Это я подарила тебе «Даниэля Штайна» на недавний день рождения, сопроводив свой подарок словами о том, как давно и крепко я люблю эту писательницу. Ты тогда, помнится, буркнул свое фирменное «угу», а потом не глядя засунул Улицкую в кипу старых «Спорт-экспрессов», начисто позабыв и про нее, и про меня. Каким-то странным образом я постоянно исчезаю с твоих радаров, несмотря на нашу многолетнюю дружбу. Все мои новости, музыка, которую я слушаю, книги, которые мне нравятся, истории, которые и со мной тоже - не только с тобой - происходят почти каждый день, мои мелкие ошибки и крупные грехи, беды и горести, которыми я по старой дружбе делюсь с тобой почти каждый вечер по телефону, все, решительно все без исключения вызывает у тебя одну-единственную реакцию - ты просто говоришь мне свое фирменное «Угу», как игрушка со встроенной батарейкой. Слышишь ли ты меня, эй? Теперь я все чаще думаю, что нет. Я говорю о своем, а ты в это время играешь пультом дистанционного управления, наливаешь чай, думаешь о завтрашнем дне, или просто прислушиваешься к своему организму, который слишком устал к вечеру, чтобы принимать во внимание кого-то, кроме себя. И когда вдруг мои вкусы, мои печали и радости, или просто новости моего маленького личного мира неожиданно поступают к тебе не от меня, а из совсем других источников, от посторонних людей или даже с отборочного конкурса претендентов на «Евровидение», ты удивленно озираешься по сторонам: как, разве она это уже говорила мне? Не может быть, я ничего об этом не знаю. На самом деле ты все это знаешь, просто твои мужские уши, они так странно устроены. Благодаря им я всегда оказываюсь «вне пула». Не думай, что я обижаюсь, ведь мы друзья. Но когда-нибудь я устану дружить в одностороннем порядке и тоже скажу тебе «угу» в ответ на твою исповедь о суматошно прожитом дне. Только «угу» - и больше ничего.
Если это правда, что мужчины любят глазами, то что же они все-таки делают ушами? Не слушают, это точно, но что же тогда? Мой старый, добрый друг позвонил, чтобы голосом первооткрывателя сообщить о грядущем участии музыкального коллектива Петра Налича в конкурсе «Евровидения». «Ты не представляешь, - захлебывался добрый друг, - какие талантливые ребята!» «Кто не представляет, какие талантливые ребята? Я не представляю, какие талантливые ребята? - переспросила я. - Да я тебе три года назад про Налича впервые рассказала, напела «Гитар» со всеми фиоритурами, и с тех пор регулярно это имя в наших диалогах всплывает. Каждый раз, когда ты звонишь, я тебе говорю: подожди, музыку убавлю, дочка Налича слушает. Это же я тебе когда-то рассказала, что в нем течет балканская кровь. И что он жутко интеллигентный, культурный и уравновешенный, чем выгодно отличается от прочих представителей отечественного шоу-бизнеса. Больше того, я иногда цитирую строчки из песен Петра Налича в своих заметках и ты над ними весело смеешься. А когда я говорю тебе, что скачала новый диск Налича и спрашиваю, не прислать ли тебе его послушать, ты всегда с одинаковой готовностью отвечаешь: «Угу!» Я присылала тебе его музыку, ты слушал ее когда-нибудь?». «Не помню, - чистосердечно признался мой добрый друг. - Может, и слушал. Ну, я как-то не думал, что ты его так любишь. Да и вообще не придавал значения твоим словам. А тут вот «Евровидение», сама понимаешь, серьезное дело».
Милый, милый, как говаривала незабвенная фрекен Бок. Это даже не повод обижаться. Я уже знаю, что, вернее, кто будет после Налича. Однажды этому же самому доброму другу чужая тетя, соседка по «маршрутке», посоветует читать Людмилу Улицкую, и он, распростершись душой к простой, уставшей, но такой начитанной женщине, выскочив на две остановки раньше собственного дома, немедленно помчится в ближайший книжный магазин, купит там «Даниэля Штайна», а потом, прибежав домой, с изумлением обнаружит у себя на полке точно такой же том. «Ты знаешь, - позвонит он мне вечером, чтобы поделиться этой невероятной историей, - сегодня был такой смешной случай. Я в «газели» с одной теткой познакомился, милейшая женщина, такая добрая, простая, чистая, невероятно искренняя. В общем, она читала книжку одной писательницы, Людмилы Улицкой, а я никогда о ней не слышал, и вот мы разговорились, так она, эта Улицкая, оказывается, букеровский лауреат! Я потом даже вышел у книжного, пошел, купил роман «Даниэль Штайн, переводчик», прихожу домой, а тут, представляешь? У меня, оказывается, эта книга есть! Дома! Откуда взялась, понятия не имею! Наверное, это у меня уже Альцгеймер! Алло, ты меня слышишь?».
Да, я тебя слышу, дорогой, слышу хорошо, как никогда. У меня-то с ушами все в порядке. И - нет, это у тебя не Альцгеймер. Тебе до Альцгеймера еще далеко, ведь ты наизусть помнишь все номера мобильных телефонов, даже мой почему-то помнишь. Это всего лишь твои мужские уши, над странной анатомией которых еще предстоит попотеть не одному поколению ученых. Твои особенные мужские уши пропускают мимо себя любую информацию, которая исходит от меня. Это я подарила тебе «Даниэля Штайна» на недавний день рождения, сопроводив свой подарок словами о том, как давно и крепко я люблю эту писательницу. Ты тогда, помнится, буркнул свое фирменное «угу», а потом не глядя засунул Улицкую в кипу старых «Спорт-экспрессов», начисто позабыв и про нее, и про меня. Каким-то странным образом я постоянно исчезаю с твоих радаров, несмотря на нашу многолетнюю дружбу. Все мои новости, музыка, которую я слушаю, книги, которые мне нравятся, истории, которые и со мной тоже - не только с тобой - происходят почти каждый день, мои мелкие ошибки и крупные грехи, беды и горести, которыми я по старой дружбе делюсь с тобой почти каждый вечер по телефону, все, решительно все без исключения вызывает у тебя одну-единственную реакцию - ты просто говоришь мне свое фирменное «Угу», как игрушка со встроенной батарейкой. Слышишь ли ты меня, эй? Теперь я все чаще думаю, что нет. Я говорю о своем, а ты в это время играешь пультом дистанционного управления, наливаешь чай, думаешь о завтрашнем дне, или просто прислушиваешься к своему организму, который слишком устал к вечеру, чтобы принимать во внимание кого-то, кроме себя. И когда вдруг мои вкусы, мои печали и радости, или просто новости моего маленького личного мира неожиданно поступают к тебе не от меня, а из совсем других источников, от посторонних людей или даже с отборочного конкурса претендентов на «Евровидение», ты удивленно озираешься по сторонам: как, разве она это уже говорила мне? Не может быть, я ничего об этом не знаю. На самом деле ты все это знаешь, просто твои мужские уши, они так странно устроены. Благодаря им я всегда оказываюсь «вне пула». Не думай, что я обижаюсь, ведь мы друзья. Но когда-нибудь я устану дружить в одностороннем порядке и тоже скажу тебе «угу» в ответ на твою исповедь о суматошно прожитом дне. Только «угу» - и больше ничего.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)