С детства все привыкли к тому, что есть книги. Берешь толстенный том и читаешь. А кто это написал? - Ясное дело, Пушкин. И в этом вопросе, кто написал, уже не возникает больше никаких вопросов, как именно тот или иной текст попал в твою книгу, что это за слова и кто расположил их именно так.
А если на самом деле задуматься, что за слова написаны в книге, которую вы держите в руках, и как они туда попали, то становится страшно: за Толстого правила жена, после того, как получила права на все произведения до 80г, за Гоголя школьный учитель Прокопович, а за Н.Островсого и вовсе 9-летняя племянница. После этого рукопись - вы представляете себе, что такое рукопись того же Пушкина? - кусочек живописного панно модернистов в лучшем случае - попадает в издательство, и там снова правят, правят. Даже название "Тошнота" придумал не Сартр, а издатель.
С детства все привыкли к тому, что есть книжки русские и нерусские, и вторые, как правило, интереснее, там всякие непривычные имена, другие города, именно с такими книжками и можно "путешествовать по всему миру и проживать тысячи жизней". И конечно, все смотрят только на обложку, где стоит имя автора и никогда на форзац, где имя переводчика. А если задуматься, что, в сущности, есть перевод, и тем более сравнить с оригиналом, - повторять эксперимент без специальной подготовки не рекомендую - можно навсегда расхотеть читать переводы - то понимаешь, что справедливей было бы сделать наоборот.
Вот это удивительное чувство, когда простое и привычное усложняется, становясь почти невозможным, но при этом обретает новые объемы и стороны, это ощущение нового в старом, наверное, и есть профессионализм.
Комментариев нет:
Отправить комментарий